17:56
Идущие из глубины
Мне нравятся многие предметы из народного творчества, идущие из глубины. Нравится старинная домовая резьба, израсцы, глиняная посуда, кубики и матрёшки, открытки, блокноты, даже домоваренные сыры, варежки, игрушки... Во всём этом есть как будто душа: частичка человека, который был Создателем.
Иногда бывает страшно начать использовать такие вещи в быту, потому что я думаю о Мастерах, их сделавших, и заранее прошу их простить меня за, возможно, ненадлежащее использование того, чему они дали жизнь. Такая ответственность!
Например, мне хорошо знакомо волнение, когда ты испёк что-нибудь и вынес на стол перед гостями: понравится ли, оценят ли, не слишком ли много сахара, не грубая ли корочка и много-много всяких мыслиц в ожидании оценки.
А что, если ты испёк книгу? Ты её написал, вынул из своей головы сюжет, развил его, вложил чувства, излил то, что было сокровенным, поделился сердцем, болью и радостью, а то и жизнью своей, опытом с целым неизвестным кругом тех, кто эту книгу встретит на пути. Не дует ли от одних этих слов пробирающим до костей сквозняком? А будет ли принята эта книга? Будет ли тот, кто поймёт и проживёт это с тобой? Или книги пишутся как-то иначе? И может быть автор не делится через книгу ничем и ни с кем, а только говорит с собой, а потом мы читаем стенограмму этой внутренней беседы... Я не знаю, но обычно те книги, которые попадаются мне, разговаривают со мной, и временами даже охватывает чувство их предрешённой написанности эксклюзивно для меня, настолько то, о чем я читаю бьёт в цель. Или такое впечатление говорит только о том, что люди очень похожи друг на друга? А ещё иногда, особенно при чтении вслух, мне начинает казаться, что читаемое уже происходит со мной, в эту самую минуту.
Ну вот сейчас, например, читаю "Властелина Колец", сцены страшной битвы у Минас-Тирита, и мне кажется, что я вижу как ребята бьются с тьмой в нашей реальности. И это так страшно ощущать. А потом меня обвиняют в том, что я не читаю серьёзной литературы! А что может быть серьёзнее? Мне нравятся хорошие концы и волшебные вещи. Мне хочется, чтобы добро побеждало зло, мне хочется, чтобы деревья были большими, зелёными и их было очень много вокруг, мне хочется справедливых правителей и одумывающихся злодеев, и чтобы любовь побеждала, чтобы простота и наивность были присущи каждому. Хочу чтобы мир не был хрупким, и не зависел от нажатия кнопок и запусков ракет! Мне хочется, чтобы Стивен Хокинг не угадал, предполагая самоуничтожение человека. Мне хочется смотреть на звёзды и мечтать о том, что однажды я увижу океан, побываю на Северном Полюсе, взлечу на воздушном шаре, и что друзья мои и любимые будут жить вечно.
Может быть, однажды, я пойму как мне написать книгу, которая принесла бы капельку доброты и радости каждому, кто её прочитает, подарила бы надежду каждому, кому она нужна также как и мне.
А пока, я буду читать о простых сказочных вещах, вслух, чтобы они просто происходили в этом загнивающем мире.
Иногда бывает страшно начать использовать такие вещи в быту, потому что я думаю о Мастерах, их сделавших, и заранее прошу их простить меня за, возможно, ненадлежащее использование того, чему они дали жизнь. Такая ответственность!
Например, мне хорошо знакомо волнение, когда ты испёк что-нибудь и вынес на стол перед гостями: понравится ли, оценят ли, не слишком ли много сахара, не грубая ли корочка и много-много всяких мыслиц в ожидании оценки.
А что, если ты испёк книгу? Ты её написал, вынул из своей головы сюжет, развил его, вложил чувства, излил то, что было сокровенным, поделился сердцем, болью и радостью, а то и жизнью своей, опытом с целым неизвестным кругом тех, кто эту книгу встретит на пути. Не дует ли от одних этих слов пробирающим до костей сквозняком? А будет ли принята эта книга? Будет ли тот, кто поймёт и проживёт это с тобой? Или книги пишутся как-то иначе? И может быть автор не делится через книгу ничем и ни с кем, а только говорит с собой, а потом мы читаем стенограмму этой внутренней беседы... Я не знаю, но обычно те книги, которые попадаются мне, разговаривают со мной, и временами даже охватывает чувство их предрешённой написанности эксклюзивно для меня, настолько то, о чем я читаю бьёт в цель. Или такое впечатление говорит только о том, что люди очень похожи друг на друга? А ещё иногда, особенно при чтении вслух, мне начинает казаться, что читаемое уже происходит со мной, в эту самую минуту.
Ну вот сейчас, например, читаю "Властелина Колец", сцены страшной битвы у Минас-Тирита, и мне кажется, что я вижу как ребята бьются с тьмой в нашей реальности. И это так страшно ощущать. А потом меня обвиняют в том, что я не читаю серьёзной литературы! А что может быть серьёзнее? Мне нравятся хорошие концы и волшебные вещи. Мне хочется, чтобы добро побеждало зло, мне хочется, чтобы деревья были большими, зелёными и их было очень много вокруг, мне хочется справедливых правителей и одумывающихся злодеев, и чтобы любовь побеждала, чтобы простота и наивность были присущи каждому. Хочу чтобы мир не был хрупким, и не зависел от нажатия кнопок и запусков ракет! Мне хочется, чтобы Стивен Хокинг не угадал, предполагая самоуничтожение человека. Мне хочется смотреть на звёзды и мечтать о том, что однажды я увижу океан, побываю на Северном Полюсе, взлечу на воздушном шаре, и что друзья мои и любимые будут жить вечно.
Может быть, однажды, я пойму как мне написать книгу, которая принесла бы капельку доброты и радости каждому, кто её прочитает, подарила бы надежду каждому, кому она нужна также как и мне.
А пока, я буду читать о простых сказочных вещах, вслух, чтобы они просто происходили в этом загнивающем мире.